Из неопубликованного
Со мной в вагоне рож не сосчитать. Быть может сто, нет двести, все толпятся вместе, стоят, сидят и ждут конца своей поездки. Назавтра чтоб опять начать сначала весь маршрут. Туда -- сюда. То едут, то ползут.
Туда -- чтоб выйти, вылиться, разбиться на мелкие осколки, раствориться среди других таких-же - как иголки в громадном стоге городского смога. И тикая по болевым порогам все прячутся за функцией что строго определяет что они такое, в течении восьми на пять в неделю и так, пока года что пролетели не превратятся в функцию покоя.
А вечером, когда собрались тени в кофейные мешки с потухшим взглядом, все тронутся трясущимся парадом -- в скрещеньи рук, скрещеньи ног и тел скрещеньи -- в обратный путь. Чтобы назавтра снова, обняв стоящих мысленно ввернуть сидящим заковыристое слово. А может быть, и севши как нибудь, сдуревши от везения такого, минут на пять, расслабившись, вздремнуть, проснуться на скамейке где-нибудь и долго озираться бестолково...
2001 год.

Туда -- чтоб выйти, вылиться, разбиться на мелкие осколки, раствориться среди других таких-же - как иголки в громадном стоге городского смога. И тикая по болевым порогам все прячутся за функцией что строго определяет что они такое, в течении восьми на пять в неделю и так, пока года что пролетели не превратятся в функцию покоя.
А вечером, когда собрались тени в кофейные мешки с потухшим взглядом, все тронутся трясущимся парадом -- в скрещеньи рук, скрещеньи ног и тел скрещеньи -- в обратный путь. Чтобы назавтра снова, обняв стоящих мысленно ввернуть сидящим заковыристое слово. А может быть, и севши как нибудь, сдуревши от везения такого, минут на пять, расслабившись, вздремнуть, проснуться на скамейке где-нибудь и долго озираться бестолково...
2001 год.
